Судебное примирение, третейские суды, медиация

и другие альтернативные процедуры урегулирования споров в России

Российское процессуальное право, хотя явно этого и не декларируя, нацеливает стороны на разрешение споров без обращения в суд. А личный и профессиональный опыт показывает, что российские предприниматели совсем не стремятся в случае малейшего нарушения договора со стороны контрагента сразу же подавать исковое заявление в суд. В абсолютном большинстве случаев поиск решения ведется вне суда путем проведения переговоров. С учетом загрузки судов, вызывающей беспокойство, вполне вероятно, что в ближайшие годы точкой роста станет максимальное развитие альтернативных досудебных и внесудебных примирительных процедур.

Текст: Владислав Горобинский

Российская судебная система

Перефразируя Льва Толстого и немного обобщая: судебные системы всех стран мира похожи друг на друга и испытывают при этом примерно одинаковые сложности и проблемы, каждая судебная система в отдельности имеет свои особенности, являющиеся результатом ее исторического развития.

Принимая во внимание размеры территории России (почти 2,5 территории Европы), население (145 млн человек, 9-е место в мире), количество юридических лиц и индивидуальных предпринимателей (3,2 млн и 3,9 млн соответственно по итогам 2022 года, по данным ФНС России), можно оценить сложность задач, правосудия Совета Европы (CEPEJ) от октября 2020 года, судебная система России была признана наиболее эффективной и экономной в Европе: средний срок рассмотрения гражданских дел и экономических споров в России составляет 50 дней, что почти в пять раз превосходит среднеевропейское значение (233 дня). В Германии этот срок составляет 220 дней, во Франции — 420 дней, в Италии — 527 дней. Средний размер государственной пошлины в России при рассмотрении коммерческих споров составляет эквивалент 75 евро. Аналогичный среднеевропейский показатель составил 154 евро, в частности, в Германии — 325 евро, в Швейцарии — 646 евро. Максимальный размер государственной пошлины стоящих перед российской судебной системой и судьями. В 2021 году российские судьи рассмотрели 39,21 млн дел, в том числе:

• 23,4 млн гражданских дел

• 1,63 млн коммерческих дел

• 0,77 млн уголовных дел

• 8,88 млн административных дел

• 4,53 млн других дел

Российское гражданское право исторически тесно связано с континентальным европейским правом, в первую очередь с немецким. А также относительно недавно в российском гражданском праве стали появляться конструкции, заимствованные из общего права. Но, обладая основными чертами, присущими любой европейской судебной системе, российская имеет ряд отличительных особенностей, главная из которых — отсутствие адвокатской монополии на представление интересов сторон в России (при цене иска, превышающей 33 тыс. евро) ограничен 3,3 тыс. евро. И как бы долго ни рассматривалось дело, переходя из суда первой инстанции в апелляционную, затем в кассационную и снова возвращаясь в суд первой инстанции, дополнительные пошлины не уплачиваются.

Стоимость услуг юристов по представлению интересов сторон в судах в разных странах CEPEJ не изучалась. Однако определенным ориентиром может служить средняя годовая зарплата российского судьи, которая составляет 7,5 тыс. евро, при среднеевропейском показателе более в судах. Представителем в суде может быть любое лицо, имеющее высшее юридическое образование, адвокаты же обязательно участвуют только в уголовных делах.

Еще одной особенностью является то, что арбитражными судами в России называются государственные суды, рассматривающие экономические споры с участием юридических лиц. Споры между гражданами рассматриваются в т. н. судах общей юрисдикции, которые также являются государственными. В каждом из судов действует свой отдельный процессуальный кодекс — Арбитражный процессуальный кодекс (АПК) и Гражданский процессуальный кодекс (ГПК). Третейскими же называются «частные» суды, которые могут рассматривать некоторые из споров, подведомственных арбитражным судам.

Согласно отчету Европейской комиссии по эффективности чем в три раза выше — 25,1 тыс. евро. Во Франции эта сумма составляет 35,7 тыс. евро, в Германии — 53,7 тыс. евро, в Швейцарии — 71,6 тыс. евро (т. е. почти в 100 раз выше, чем у российских судей). На основании этих данных можно представить себе разницу в размере вознаграждения российских и европейских юристов. Также надо иметь в виду, что средняя годовая заработная плата в РФ сопоставима со средней годовой зарплатой российского судьи. По указанным параметрам российской судебной системе можно было бы почивать на лаврах, но этому мешают серьезные претензии, среди которых не последнее место занимает высокая нагрузка на судей. Что справедливо, поскольку в среднем на одного российского судью приходится около 1 100 дел в год.

Следует упомянуть, что судебный процесс — это «дорого и долго». Что как будто противоречит вышесказанному, но объясняется тем, что, согласно ряду исследований, 50–60% дел, рассматриваемых в судах, являются фактически бесспорными, в их рамках судьи выполняют только канцелярские функции. Стоит же только в суде появиться более-менее серьезному делу, как срок рассмотрения начинает стремиться к европейским показателям. Аналогичная ситуация и в отношении стоимости процесса. Как сказано выше, в России нет адвокатской монополии на представление интересов сторон в судах. Но далеко не каждый внутренний (in-house) юрист имеет соответствующий опыт и знания, что может повлечь проигрыш дела по процессуальным (формальным) основаниям. Отсюда возникает необходимость привлечения юристов (адвокатов), обладающих необходимой квалификацией. Для снижения нагрузки на суды, ускорения рассмотрения дел в судах, уменьшения расходов участников судебного процесса в российском праве предусмотрена
возможность применения нескольких различных механизмов.

Претензионный порядок

Многолетний личный и профессиональный опыт показывает, что российские предприниматели и граждане склонны решать возникающие проблемы вне суда. Переговоры, как правило, проходят без направления формальных письменных документов, поскольку использование таких документов выглядит в глазах сторон недружественным актом, мешающим взаимопониманию.

Российское процессуальное право тем не менее предусматривает такую форму урегулирования конфликта, как письменный претензионный порядок, который в свою очередь может быть обязательным и добровольным. Перечень коммерческих споров, не требующих обязательного претензионного порядка, сильно ограничен (корпоративные споры, дела о несостоятельности (банкротстве)). А вот споры по денежным требованиям, вытекающим из договоров, споры об изменении или расторжении договора, споры о нарушении исключительных прав требуют соблюдения обязательного претензионного порядка.

Для соблюдения обязательного претензионного порядка будущий истец должен сначала направить в адрес будущего ответчика формальную письменную претензию. И только по истечении определенного срока, как правило, 30 календарных дней, истец может подавать исковое заявление в суд. Если же претензионный порядок не соблюден, арбитражный суд оставляет исковое заявление без движения. Подразумевается, что стороны потратят это время на проведение переговоров с целью досудебного урегулирования спора.

Но, как указывалось выше, в случае проведения переговоров они проходят как раз неформально. Поэтому предусмотренный срок, направленный на досудебное примирение сторон, не выполняет своей основной функции. Ведь как для тех, кто уже провел переговоры и не достиг соглашения, так и для тех, кто в силу каких-либо причин и не собирался проводить переговоры, а нацелен на решение проблемы сразу в суде, данный срок является досадной отсрочкой начала полноценного судебного разбирательства.

Судебное примирение

Одной из задач российских судов общей юрисдикции и арбитражных судов, предусмотренной АПК и ГПК, было и есть примирение сторон. И если АПК всегда содержал соответствующие нормы, то в ГПК они отсутствовали вплоть до 2016 года.

 В 2019 году нормы АПК и ГПК были в этой части существенно расширены и унифицированы. В настоящее время после принятия дела в производство судьи должны занимать активную позицию, предлагая сторонам, когда это возможно и целесообразно, до вынесения судебного решения прибегнуть к примирительным процедурам. Однако применение примирительных процедур не является обязательным.

АПК и ГПК содержат открытый перечень примирительных процедур, к которым могут прибегнуть стороны, явно перечисляя три из них: переговоры, медиацию и судебное примирение. Судебное примирение — это примирительная процедура с участием специального посредника (судебного примирителя). Судебным примирителем является судья в отставке, включенный в список судебных примирителей и имеющий достаточно широкие полномочия для эффективного урегулирования спора сторон, в том числе он вправе давать сторонам рекомендации, направленные на скорейшее урегулирование спора и сохранение между сторонами деловых отношений.

Кандидатуру судебного примирителя стороны определяют сами. Порядок судебного примирения описывается в специальном Регламенте, общем для всех российских государственных судов, утвержденном Верховным Судом РФ. При включении процедуры судебного примирения в АПК и ГПК на нее, вероятно, возлагались определенные надежды в части снижения нагрузки на судей. Эти надежды пока не оправдались, если судить по количеству дел, рассмотренных судами в 2021 году. В 2020 году с участием судебного примирителя в судах общей юрисдикции было окончено только 798 гражданских дел и 1 административное дело. В эту статистику не вошли дела, завершенные отказом от иска, признанием иска ответчиком или в результате примирения сторон. Но в любом случае статистика говорит о низком уровне использования возможностей судебного примирения. Обсуждается вопрос о введении обязательной процедуры судебного примирения по ряду споров (о разделе совместно нажитого имущества, по трудовым спорам, по спорам между гражданами и налоговыми органами, по экономическим спорам из публичных правоотношений, в том числе в сфере антимонопольного и таможенного законодательства).

Стимулировать применение судебного примирения пытаются в том числе экономическими мерами. Судебное примирение не несет дополнительных расходов для сторон, и более того, в случае достижения сторонами примирения предусмотрен дифференцированный возврат госпошлины. В первой инстанции может быть возвращено 70%, в апелляции — 50%, в кассации и надзоре — 30% от уплаченной при обращении в суд государственной пошлины.

Третейское разбирательство

Первый третейский суд появился в СССР в 1932 году. Его преемником в настоящее время является Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате Российской Федерации (МКАС), который специализируется на международном коммерческом арбитраже. За 90 лет своего существования МКАС рассмотрел более 10 000 дел.
К 2015 году в России появилось и действовало около 1,5 тыс. третейских судов. Некоторые из них были «карманными» судами, созданными при крупнейших российских компаниях по поставке энергоресурсов, которые рассматривали споры с участием самих этих компаний или их дочерних обществ. В связи с этим в профессиональной среде всегда обсуждался вопрос о независимости и беспристрастности подобных третейских судов. Количество рассмотренных дел в этих судах было невелико: с 1993 по 2017 год в одном из крупнейших таких судов — третейском суде Газпрома — было рассмотрено около 3,5 тыс. дел. Поскольку к созданию и деятельности третейских судов предъявлялись минимальные требования, помимо подобных хотя и «карманных», но тем не менее серьезных судов с положительной репутаций, существовали «сомнительные» третейские суды. В декабре 2013 года представители Министерства юстиции признавали, что третейские суды зачастую являются средством для мошенничества и кражи собственности. И если «карманные» суды помогали, хотя и очень незначительно, снизить нагрузку на российскую судебную систему, то «сомнительные» третейские суды, наоборот, ее усиливали, поскольку государственным судам приходилось прикладывать усилия для борьбы с их решениями. Неудивительно, что у российских предпринимателей и юристов было очень низкое доверие к третейским судам в целом. Осознание глубины проблемы привело к проведению в России в 2015–2017 годах реформы третейских судов. Целью проведенной реформы являлась ликвидация «сомнительных» и «карманных» третейских судов, чтобы повысить доверие бизнеса и государства к такому способу разрешения споров.

Вместо 1,5 тыс. существовавших третейских судов в настоящее время в России споры могут рассматривать всего лишь семь российских и четыре иностранных третейских суда. Из российских третейских судов три имеют максимально широкую компетенцию по рассмотрению различных категорий споров и готовы рассматривать любые дела. Остальные являются в той или иной мере специализированными, например, центр спортивного арбитража. Из иностранных арбитражных судов в России могут действовать только Гонконгский международный арбитражный центр (Hong Kong International Arbitration Centre (HKIAC)), Венский международный арбитражный центр (Vienna International Arbitral Centre (VIAC)), Сингапурский международный арбитражный центр (Singapore International Arbitration Centre (SIAC)), Международный арбитражный суд при Международной торговой палате (The ICC International Court of Arbitration). Можно сказать, что основные иностранные арбитражные суды представлены в России. Однако с учетом исторически сложившейся и существовавшей до недавнего времени практики среднего и в особенности крупного российского бизнеса структурировать бизнес в России с использованием кипрских компаний и английского права обращает на себя внимание отсутствие в этом списке London Court of International Arbitration (LCIA).

При этом только в российских третейских судах можно рассматривать как «внутренние» споры, т. е. с участием только российских лиц, так и споры с участием иностранных лиц. Иностранные арбитражные суды не могут рассматривать споры с участием только российских лиц. В частности, это означает, что если участниками российской компании являются исключительно российские лица, которые заключили между собой акционерное соглашение, в соглашении нельзя указать, что местом рассмотрения корпоративного спора будет один из четырех иностранных арбитражных судов.

Ориентируясь на динамику количества исков, можно отметить некоторое повышение доверия предпринимателей к рассмотрению дел в третейских судах и, соответственно, успех реформы. Так, в 2018 году в три основных российских третейских суда общего профиля поступило 947 исков, в 2019 году — 1 089, в 2020 году — 1 374 иска. Однако есть альтернативное мнение, согласно которому реформа третейских судов полностью провалилась, поскольку количество дел в них составляет менее 0,1% от коммерческих споров в государственных судах. Это подтверждается статистикой по получению в государственных судах исполнительных листов на основании решений третейских судов. За пять лет, с 2016 по 2020 год, число обращений за выдачей исполнительных листов упало почти в десять раз: с 7,2 тыс. до 725 обращений. Из чего можно сделать вывод, что споры, не рассмотренные в третейских судах, скорее всего, ушли в государственные суды, которые реформа в том числе была призвана разгрузить. Рассмотрение простых коммерческих дел в российских государственных судах происходит быстрее и стоит дешевле, чем в российских третейских судах. В случае же более сложных дел иногда третейские суды могут выиграть у государственных судов в скорости рассмотрения дела, однако судебное разбирательство в третейском суде будет стоить дороже.

Административное разбирательство

В России никогда не существовало и до сих не существует специальных административных судов. Административные дела рассматривают суды общей юрисдикции (в соответствии с ГПК) и арбитражные суды (в соответствии с АПК). В то же время для рассмотрения административных дел в судах с 2015 года применяется отдельный Кодекс административного судопроизводства (КАС). В результате, несмотря на все усилия, продолжает существовать неуверенность, связанная с тем, в какой суд необходимо обращаться, а в самих судах — какой процессуальный кодекс применять. Нельзя сказать, чтобы нормы КАС сильно отличались от требований ГПК или АПК, однако они имеют свою специфику.

В России существует большое количество государственных и муниципальных органов, которые выполняют различные общественно полезные функции: следят за безопасностью дорожного движения, охраной общественного порядка и окружающей среды, выплатой пенсий, а также, last but not least, собирают налоги и сборы. Неудивительно, что и граждане, и предприниматели регулярно сталкиваются с этими органами: начиная от необходимости получения разрешения на совершение определенных действий и заканчивая исполнением предписаний, выданных этими органами.

В 2020 году была проведена реформа, направленная на устранение недостатков правового регулирования в области государственного контроля, в том числе «несистемности и пробельности» регулирования, недостаточности внимания вопросам профилактики нарушений обязательных требований, а также неоправданному акценту на проведение проверок, являющихся наиболее затратным мероприятием как для бизнеса, так и для контролирующих органов. Одним из результатов реформы стало то, что судебное обжалование решений контролирующего органа и действий его должностных лиц возможно только после их досудебного обжалования (за исключением случаев обжалования в суд решений и действий гражданами, не осуществляющими предпринимательской деятельности). В настоящее время действия рядовых сотрудников государственных органов сначала необходимо обжаловать
у руководителей данных органов, а действия руководителей органов — в вышестоящем органе. Единого регламента по рассмотрению жалоб в государственных органах не существует, каждый орган сам разрабатывает и утверждает свои собственные процедуры. Только после такого обжалования возможно обращение в суд.

Среди государственных органов особое место занимает Федеральная налоговая служба. До 2013 года налоговое законодательство предусматривало право налогоплательщика обжаловать акты налоговых органов, действия их должностных лиц либо в вышестоящий налоговый орган, либо в суд. При этом подача жалобы в один орган не препятствовала обращению в другой. ФНС России всегда занимала активную позицию в отношении сбора налогов, поэтому неудивительно, что в 2005 году российские арбитражные суды рассмотрели 425 тыс. налоговых споров. К 2007 году их количество уменьшилось до 115 тыс., но все равно осталось значительным. ФНС России постепенно и постоянно улучшала качество налогового администрирования. А с 2014 года оспаривание действий налоговых органов в суде стало возможным только после их обжалования в вышестоящий налоговый орган. Как следствие, в 2014 году количество налоговых споров в судах снизилось до 70 тыс. дел, в 2016 году стало меньше 20 тыс. и с тех пор держится на уровне 10–15 тыс. дел в год. Данные показатели можно сравнить с количеством судебных дел по другим категориям в 2021 году, в котором арбитражными судами было рассмотрено около 6 тыс. таможенных дел, 2 тыс. дел, касающихся окружающей среды, 55 тыс. дел, связанных с применением законодательства о земле, 300 тыс. дел о банкротстве и порядка 100 тыс. иных дел. Как видно, ФНС добилась значительных успехов в снижении нагрузки на судебную систему. Обжалование действий административных органов не требует уплаты каких-либо пошлин. Но обойтись без представителя, который разбирается в порядке обжалования, сути предъявленных претензий и который поможет восстановить нарушенные права, к сожалению, сложно.

Медиация

В отличие от процедуры судебного примирения, появившейся только в 2019 году, медиация существует в России относительно дольше — с 2010 года, когда был принят закон о медиации. Медиация является способом урегулирования споров при содействии специального независимого от сторон посредника (медиатора) на основе добровольного согласия сторон и в целях достижения ими взаимоприемлемого решения. Обязательное участие медиатора и является принципиальным отличием медиации от обычных переговоров.

Основным преимуществом медиации является достаточно высокий шанс нахождения решения, устраивающего все стороны спора. Медиация особенно актуальна в тех случаях, когда спорящих связывают длительные и прочные взаимоотношения (экономические, семейные и т. д.) и стороны стремятся сохранить их и далее, либо, при невозможности сохранения, прекратить наиболее цивилизованным способом. В отличие от судебных процедур, в ходе медиации во внимание принимаются интересы сторон, а не их доказательства или правовые позиции.

Медиатор может осуществлять свою деятельность как на непрофессиональной, так и на профессиональной основе. Непрофессиональным медиатором может быть любой человек, которому стороны доверяют разрешение конфликта, к нему предъявляются минимальные требования: достижение возраста 18 лет, дееспособность и отсутствие судимости. Если же спор передан на разрешение суда, для проведения примирительной процедуры должен быть приглашен только профессиональный медиатор: не моложе 25 лет, с высшим образованием и дополнительным профессиональным образованием в сфере медиации. Следует обратить внимание, что даже от профессиональных медиаторов не требуется принадлежности к каким-либо саморегулируемым организациям.

Процедура медиации проводится только с согласия всех сторон спора, на основе принципов добровольности, конфиденциальности, сотрудничества и равноправия сторон, беспристрастности и независимости медиатора. Медиация предоставляет такую же, если не выше, степень конфиденциальности, как и разбирательство дела в третейском суде, что является принципиально важным в случае экономических споров, когда информация о самом существовании спора может негативно повлиять на репутацию сторон спора. Медиация позволяет рассматривать фактически любые категории споров — гражданские, трудовые, административные, семейные, экономические. Исключением являются коллективные трудовые споры, а также споры, которые затрагивают права и законные интересы третьих лиц, не участвующих в медиации. Медиацию можно применять как в качестве внесудебного, так и в качестве судебного способа примирения сторон. Для проведения медиации стороны должны заключить соглашение о том, что их спор будет рассматриваться именно таким образом (аналог третейской оговорки). Также стороны должны заключить соглашение о проведении процедуры медиации, в котором определить, помимо прочего, предмет спора, порядок и сроки проведения медиации. Как правило, срок проведения медиации не может превышать 60 календарных дней, что значительно быстрее разбирательства в судах.

В случае достижения приемлемого для всех сторон решения стороны заключают медиативное соглашение (аналог мирового соглашения). Такое соглашение является обычной гражданско-правовой сделкой и рассчитано на добровольное исполнение. В случае удостоверения внесудебного медиативного соглашения у нотариуса либо удостоверения его судом такое соглашение подлежит принудительному исполнению и имеет силу исполнительного документа, с которым можно обращаться к судебному приставу-исполнителю.

С 2011 по 2020 год медиация использовалась при рассмотрении менее 0,01% дел судами общей юрисдикции и при рассмотрении около 0,002% дел арбитражными судами. По некоторым данным, в настоящее время мировыми соглашениями в арбитражных судах заканчивается 2% дел, в судах общей юрисдикции — 0,7%, в административных делах — 0,01%. В ряде регионов России, где медиация сознательно продвигалась на всех уровнях, начиная с информирования в прессе и заканчивая проведением конференций в судах и органах власти, количество семейных споров, рассмотренных судами, за 10 лет упало в разы. Несмотря на общую неутешительную статистику, органы власти выступали и продолжают выступать за введение обязательной досудебной медиации в отношении, например, реструктуризации долгов граждан, по делам, связанным с семейным правом, или же за введение нового для России механизма предупреждения банкротства должников — соглашения о досудебной санации, которое позволит урегулировать споры, в том числе по налогам, не инициируя процедуру несостоятельности.

Проведение медиации не требует уплаты пошлин. Но как видно из задач медиатора — достижение соглашения и юридически правильное формулирование его условий — он должен обладать навыками как психолога, так и юриста. Поэтому нельзя сказать, что расходы на посредника, обладающего подобными компетенциями, будут значительно ниже, чем на обычного судебного представителя.